Полное освобождение всех четырёх новых регионов РФ: ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей — является, пожалуй, самым конкретным требованием России по украинскому урегулированию.
Источник фото: РИА Новости/Евгений Биятов
Как подчеркнул президент Владимир Путин на встрече с руководством МИД РФ 14 июня 2024 года:
«Речи о нарушении нашего государственного единства быть не может. Воля людей быть с Россией незыблема. Вопрос навсегда закрыт и больше не обсуждается».
Однако достаточно бросить взгляд на то, как с осени 2022 года выглядит государственная граница РФ в нижнем течении Днепра, чтобы убедиться: одно лишь освобождение Херсонской области в её административных границах не снимет с повестки дня вопросы безопасности России. Которые просто не могут быть решены на основе этих невероятных зигзагов (см. фиолетовую линию на карте).
То же самое касается границ ДНР, ЛНР и особенно Запорожской области, граница которой с Днепропетровской областью после обмеления Каховского водохранилища проходит по обоим берегам нового русла Днепра. Особая ситуация сложилась и в Харьковской области, где российские войска заняли значительную территорию к востоку от Оскола, оставшиеся жители которой теперь мыслятся Киевом как «злочинники».
В свою очередь, граница между Брянской и Черниговской или Курской и Сумской областями тоже выглядит так, будто «пьяный извозчик проехал». При этом совершенно ясно, что после освобождения всей занятой противником территории Курской области наше командование, планируя движение войск, будет руководствоваться не воображаемой линией на карте, а в первую очередь оперативно-тактическими соображениями.
Возвращаясь к нижнему течению Днепра: если освобождать Херсон придётся военными, а не дипломатическими средствами, то для этого Армии России, вероятно, потребуется повторить в том или ином виде Березнеговато-Снигирёвскую наступательную операцию РККА 1944 года, для чего сперва была выиграна Битва за Днепр и расчищен плацдарм Кривой Рог — Никополь. Так или иначе, если освобождать Херсон потребуется по правому берегу Днепра, то нет никаких разумных оснований, по которым вне наступательных действий ВС РФ остался бы, в частности, город Николаев.
Безусловно, сегодня характер ведения войны сильно отличается от реалий Великой Отечественной. Ещё больше различий — между сущностями нынешнего и тогдашнего противников. Вполне возможно, что на этот раз освобождение столиц Херсонской и Запорожской областей, как и завершение разгрома противника под Суджей, пойдут по совсем иным сценариям, далёким от событий 80-летней давности. Зеркалить те события смысла нет. Но ещё меньшим «авторитетом» при планировании войсковых операций ВС РФ должны считаться воображаемые линии на карте, доставшиеся нам от природно-хозяйственного районирования Украинской ССР.
Принцип прост: вся очерченная новыми границами РФ территория — это наша земля по Конституции, а всё, что лежит за их пределами, может быть занято исходя из военной логики и геополитической необходимости. В том числе, если понадобится, вплоть до Закарпатья. Как с принятием новых субъектов в Российскую Федерацию, так и без оного — в зависимости от резонов более важного порядка, нежели бывшие внутриукраинские границы.
Эти соображения следует иметь в виду помимо более глобальных вопросов: от планов НАТО по размещению баз и дальнобойных систем на оставшейся за Киевом части Украины до её выхода к Чёрному морю, сохранение которого не позволит нам обеспечить должную безопасность Крыма. Что говорит о необходимости освобождения Одессы.
Следует держать в голове главное соображение — цена «ограниченного успеха в СВО» может стать запредельной для России. И напротив, выход на все внешние границы Украины сулит нам немалые плюсы.
Если же кого-то в Европе до сих пор волнует принцип «нерушимости послевоенных границ», то пусть поищет собеседников среди бывших граждан Югославии. А заодно вспомнит, когда в последний раз менялись финская и польская границы или когда, например, Белград и Рим поделили спорную территорию вокруг Триеста.
Елена Панина