Непрямое противостояние между Тель-Авивом и Тегераном еще со времен исламской революции в Иране было обречено перейти в настоящую войну друг с другом. Чудо, что это случилось только сейчас. Но искать виновных — дело неблагодарное. Историю напишет победитель. Однако можно разобраться, почему те или иные страны действуют так, а не иначе. Для этого стоит получить ответы на несколько вопросов.

Источник фото: tasnimnews.com

Почему молчит Иордания, хотя на ее территорию упало несколько обломков иранских ракет?

С 1996 года эта страна является одним из главных союзников США вне НАТО. И в Вашингтоне, сбивая иранские ракеты, позволяют Амману не вмешиваться в происходящее. Американцы понимают, что получат еще один фронт, требующий политического вмешательства, а их влияние на ситуацию снизится еще больше. Да и в целом ясно, что никто в Иордании не пойдет с оружием в руках на единоверцев ради защиты иудеев. К слову, по этим же причине страну оставляют за скобками практически все государства восточной части региона MENA. Даже при том, что, например, в 1970-е Иордания воевала с Организацией освобождения Палестины, которая, проиграв, укрылась в злополучном Ливане. Есть и более глубокая причина, но об этом ниже.

Почему Израиль бомбит исключительно южную часть Ливана и южные пригороды Бейрута?

Именно эти территории контролирует «Хезболла», поскольку их основное население исповедует ислам шиитского толка. При этом в восточной части столицы и также в восточной части страны проживают в основном христиане. Если Тель-Авив даже случайно ударит по ним, то наживет себе еще больше врагов.

Почему политически активные Катар и ОАЭ остаются в стороне, пока в Багдаде и в Тегеране празднуют вчерашние атаки на Израиль?

Во-первых, подавляющее большинство населения двух этих стран в принципе не является гражданами. Какие-либо радикальные и однозначные политические шаги снизят инвестиционную привлекательность. Во-вторых, коренное население, которое все решает, — мусульмане-сунниты. Как, к слову, и в Иордании. Все они, даже будучи более радикальными по вероисповеданию, предпочитают не вмешиваться в конфликт между иудеями и шиитами.

Почему Франция выступила чуть ли не на стороне Ливана?

Неспроста Эммануэль Макрон заявил о стремлении Парижа действовать в интересах Ливана, а также потребовал от Израиля прекратить боевые действия. Неспроста он стремится к «восстановлению суверенитета». Это вопрос международного престижа Франции. После проигрыша Турции в Первой мировой войне ее территория была разделена на несколько государств, мандаты на управление которыми распределили страны-победители. И Парижу достался в том числе Ливан. Вторая мировая, казалось бы, все обнулила. Но французский язык никуда не делся. На нем в Ливане преподают в школах и вузах, а многие названия объектов печатаются на двух языках. Иными словами, это часть культурно-исторического наследия Франции, оставленного здесь с колониальных времен.

Проходят столетия, а все войны на Ближнем Востоке до сих пор происходят на фоне хитросплетений религии, политики и того, что в наши дни называется бизнесом. При этом первые два фактора становятся оправданием для дележа ресурсов и жизненного пространства. Что же касается завершившейся вчера прокси-войны, то коллективному Западу самое время извлечь из нее урок. Еще одну такую же он ведет с 2014 года.
Тимофей Белов, «БайБайден»